Мы часто говорим, что Московский физико-технически институт – это не только физика. На Физтехе, пожалуй, самые сильные в стране эксперты в области искусственного интеллекта, инженеры в области «чистой» энергетики, телекоммуникаций, робототехники. И никто не будет спорить, что ни запустить ракету в космос, ни секвенировать геном нельзя без хорошей математики.
При этом математика на Физтехе всегда была и остается сильной – и на уровне фундаментальной подготовки на институтских кафедрах, в школах и на базах. Совсем недавно в МФТИ открыт Международный центр фундаментальной математики. Активно работает в этом направлении и Физтех-школа прикладной информатики и математики (ФПМИ). И сейчас, когда до старта приемной кампании остается ровно один учебный год, в МФТИ открывается Высшая школа современной математики (ВШМ), а с 2025 года на Физтехе запустят набор самых талантливых выпускников школ на программу фундаментальной математики.
О Высшей школе современной математики, нелюбви к бюрократии и большой любви к математическим открытиям, образовательной компоненте ВШМ и фундаментальной науке нам рассказал научный руководитель ВШМ МФТИ, доктор физико-математических наук, профессор Михаил Цфасман.
Высшая школа математики первой на Физтехе привлекла для руководства Физтех-школы двух человек. Директор ВШМ Андрей Соболевский и вы, как научный руководитель, являетесь основными ее основателями и администраторами. В чем плюсы?
Это была моя концепция. Андрей Николаевич имеет несравненно больший административный опыт и младше меня на 20 лет. Он очень успешно руководил ИППИ РАН и, надеюсь, блестяще справится и с внутренними процессами Физтеха, и с внешними связями. Он лучше меня умеет разговаривать с чиновниками всех уровней. В отличие от меня, у него есть пиджак и галстук.
С другой стороны, у меня гораздо больший опыт работы именно с математиками, как учёными, так и студентами самого высокого уровня. Я неплохо умею начинать новые проекты, но не слишком хорош в их систематическом поддержании. Поэтому я и отказался от административного руководства школой.
Мне кажется, что полезно отделять текущую работу от видения перспективы. Хотя, конечно, подавляющее большинство решений мы принимаем вместе.
Верно ли, что основной акцент ВШМ делает на науку?
Да. В рамках ВШМ уже созданы две научные лаборатории. Лаборатория Динамики и стохастики сложных систем им. Р.Л. Добрушина, руководимая Михаилом Львовичем Бланком, и лаборатория Алгебры, геометрии, логики и теории чисел им. Ю.И. Манина под моим руководством. Большинство сотрудников Школы будут занимать научные должности. У нас есть тема государственного задания, это – фундаментальная математика.
Когда у нас появятся студенты и аспиранты, для них эти лаборатории будут играть роль принятых в Физтехе базовых кафедр.
Главная же образовательная идея в том, чтобы студент с самого начала был погружен в активную научную среду.
ВШМ в 2025/26 году проведёт первый набор? На какие уровни образования? Количество человек?
Цель ВШМ — давать лучшее в мире образование очень небольшому числу выдающихся студентов, горящих желанием стать математиками-учёными мирового уровня. Поэтому не только первый набор, но и все последующие будут очень маленькими.
Какие «лайфхаки» по работе со студентами вы будете применять? Насколько они будут похожи на внутреннюю систему Независимого университета?
Программа бакалавриата будет совместной с Независимым Московским университетом.
Мы предполагаем, что часть предметов будет читаться в НМУ, наши студенты будут их слушать и сдавать вместе с другими студентами Независимого. Но у них будут дополнительные семинары по этим предметам и дополнительный набор курсов. Цель – к концу бакалавриата сделать из студентов работающих ученых с широким и глубоким знанием математики.
Думаю, что учиться у нас будет нелегко. Но для способных и, главное, мотивированных студентов – очень интересно и полезно.
Какие направления фундаментальной математики планируете преподавать? Будете ли вести научные исследования по этим направлениям?
Если коротко, то все. Во всяком случае, все дисциплины чистой математики. В число обязательных курсов, кроме очевидных многосеместровых алгебры, геометрии-топологии, математического анализа, мы планируем включить теорию чисел, алгебраическую геометрию, математическую логику, комплексный анализ, теорию вероятности и случайные процессы, дифференциальную геометрию, дифференциальные уравнения, функциональный анализ. На старших курсах будет большой набор дисциплин по выбору студента и научного руководителя. Мы будем поощрять желание студента слушать курсы высокого уровня в других учебных и научных организациях.
Что касается направлений научных исследований, опыт показывает, что лучшие результаты получают учёные, самостоятельно определяющие темы своих исследований. Мне всё равно, какой темой занимается мой сотрудник, при условии, что это плодотворная работа мирового уровня.
Планируете ли вы привлекать к работе «костяк» ученых из ИППИ РАН? Будет ли поддерживаться сотрудничество?
Большинство ведущих математиков ИППИ РАН переходят в ВШМ. Двадцать с небольшим докторов наук и чуть меньше кандидатов. Они образуют костяк Школы, к которому мы сейчас активно добираем сильную молодежь.
По всей видимости, к концу этого календарного года в ИППИ РАН не останется математиков, с которыми мы могли бы работать. Но мы собирается активно дружить и сотрудничать со всеми основными математическими учреждениями страны и мира. В частности, кроме Независимого университета, с Математическим институтом РАН им. Стеклова, матфаком ВШЭ, факультетом математики и компьютерных наук в Санкт-Петербурге и так далее.
Набор на эти факультеты, как и в ВШМ МФТИ, невелик, а талантливых абитуриентов много, и расширение выбора, куда им поступать, будет благом для всех.
Помимо МФТИ, РАН, Независимого университета, вы еще работаете в НИУ ВШЭ. Мало того, являетесь основателем математического факультета в Высшей школе экономики. Как вы будете все успевать? Что вас вдохновляет в работе?
Тут вы ошибаетесь. Я действительно один из основателей матфака ВШЭ, но я никогда там не работал, если не считать того, что все годы я возглавляю у них аттестационную комиссию, т.е. участвую в защитах дипломов и итоговой аттестации аспирантов. Кроме того, я член Ученого совета матфака.
Сейчас, когда во Франции я вышел на пенсию, у меня, кроме ВШМ МФТИ, остается только Независимый университет. А благодаря разделению обязанностей с Андреем Соболевским, у меня, надеюсь, останется время на собственную научную работу.
Надо сказать, что административную и организационную работу я не люблю. И, где можно, стараюсь оставить ее моим коллегам.
Высшую радость приносят те редкие моменты, когда удается открыть в математике что-то красивое, ранее человечеству неизвестное, особенно радует возможность привлечь одну область математики к задачам из другой области. Но удовлетворение приносит и служение математическому сообществу, когда понимаешь, что твоими усилиями ты помогаешь испытать эту радость другим.
Насколько мне известно, вы не являетесь физтехом, то есть не оканчивали его. Как вам, человеку, максимально погруженному в фундаментальную математику, ощущается Система Физтеха? Чем «обстановка» в МФТИ отличается от РАН?
Этот вопрос задайте мне через год. Пока я вижу только очень благожелательное отношение к нам как со стороны руководства, так и со стороны административного аппарата Физтеха.
